Этим студентом был… Как Эйнштейн стал самым популярным ученым галактики

«Возможно, если вам повезет, эти записи станут куда более ценными, чем обычные чаевые», так сказал Эйнштейн японскому курьеру, по легенде продавца этой записки, переданной племяннику курьера.

Иерусалимский аукционный дом оценил записку в 5-8 тысяч долларов. Торги начались с 2 тысяч долларов. За двадцать минут шквал предложений быстро подталкивал цену, пока два последних претендента не схватились за телефоны. К концу аукциона цена выросла до невероятного 1,56 миллиона долларов.

В переводе предложение Эйнштейна звучит так: «Спокойная и скромная жизнь приносит больше счастья, чем стремление к успеху в сочетании с постоянным беспокойством».

Будь Эйнштейн вместе с нами, он бы диву дался абсурдности этого аукциона. В течение второй половины своей жизни, сразу после астрономического подтверждения его общей теории относительности в 1919 году, он не переставал отмахиваться от своей знаменитости и не интересовался накоплением денег ради собственного блага. Он был счастлив, когда оставался один, наедине со своими математическими расчетами, или с горсткой избранных коллег среди физиков и математиков — в Цюрихе, Берлине, Оксфорде, Пасадене и Принстоне. В ходе длинных морских путешествий из Европы в Японию и обратно он любил прятаться в своей кабинке и решать математические уравнения.

Как записал физик Филипп Франк, Эйнштейн так выразился о своей знаменитости в предисловии к собственной биографии:

«Я никогда не понимал, почему теория относительности с ее концепциями и проблемами, столь удаленными от практической жизни, так долго вызывает оживленный или даже воодушевленный резонанс среди широких кругов публики … Я никогда не слышал по-настоящему убедительного ответа на этот вопрос».

И вот что он писал о смысле жизни в журнале Life незадолго до своей кончины в 1955 году:

«Пытайся стать не успешным человеком, а ценным. В наши дни успешным считается тот, кто берет от жизни больше, чем вкладывает в нее. Но ценный человек будет давать больше, чем получает».

Смерть Эйнштейна освещалась во всей Вселенной. New York Times печатал трибьюты от президентов США и Западной Германии, от премьер-министров Израиля, Франции, Индии. Видные интеллектуалы, которые знали Эйнштейна лично, вторили политикам. «Для всех ученых и большинства людей, этот день — траурный. Эйнштейн был одним из величайших во все времена», говорит Роберт Оппенгеймер, американский физик, руководивший созданием атомной бомбы в ходе Второй мировой войны. Датский физик Нильс Бор, который спорил с Эйнштейном на тему квантовой теории, написал:

«Дары Эйнштейна никоим образом не ограничиваются сферой науки. Воистину, его признание до сих пор не признанных предположений даже в наших самых элементарных и привычных предположениях поощряет всех людей на отслеживание и борьбу с глубоко укоренившимися предрассудками и самодовольством в каждой национальной культуре».

Английский философ Бертран Рассел считал так:

«Эйнштейн был не только великим ученым, он был великим человеком. Он ратовал за мир, когда мир ратовал за войну. Он оставался разумным в безумном мире и либеральным в мире фанатиков».

Сегодня Эйнштейн — самый цитируемый ученый в галактике: он опережает Аристотеля, Галилея, Ньютона, Чарльза Дарвина и Стивена Хокинга, судя по количеству цитат Эйнштейна на Википедии, а вместе с тем опережает современников по 20 веку — Уинстона Черчилля, Джорджа Оруэлла и Бернарда Шоу. Из огромных архивов Эйнштейна извлекается бесконечное множество драгоценных цитат.

Неудивительно, Эйнштейна цитируют и как авторитета от науки. Например: «Самое непостижимое во Вселенной то, что она постижима». Но чаще его цитируют в широком спектре ненаучных дисциплин, включая образование, интеллект, политику, религию, брак, деньги и музицирование.

• Образование: «Эйнштейн — вот что останется, когда вы забудете все, что выучили в школе».
• Интеллект: «Разница между гением и глупостью состоит в том, что у гения есть пределы».
• Политика: «Это безумие — делать одно и то же, снова и снова, и ожидать иные результаты».
• Религия: «Бог не играет в кости».
• Брак: «Мужчины женятся на женщинах в надежде, что те никогда не изменятся. Женщины выходят за мужчин в надежде, что те изменятся. Неизменно разочаруются оба».
• Деньги: «Не все, что можно оценить, ценится, и не все, что ценится, можно оценить».
• Музыка: «Смерть означает, что больше нельзя слушать Моцарта».
• О жизни: «Все нужно делать как можно проще, но не упрощать».

И здесь рождается любопытный вопрос. Действительно ли Эйнштейн говорил или писал все вышесказанное? Терзают смутные сомнения.

Лишь одна цитата выше однозначно принадлежит Эйнштейну: «Бог не играет в кости». Да и она стала сжатой выдержкой из ценного комментария Эйнштейна о квантовой теории. В 1926 году он писал в письме физику Максу Борну (на немецком языке): «Теория говорит многое, но не приближает ни на йоту к секретам «старого». Я, во всяком случае, убежден, что Он не играет в кости».

Другое заявление: «Если факты не соответствуют теории, измените факты». Эту цитату широко приписывают Эйнштейну, потому что кажется очевидным, что ему бы понравилась звучащая в ней идея. В разговоре со студентом, который в 1919 году, сразу после подтверждения ОТО, задал вопрос: что, если астрономические факты вступят в противоречие с теорией? Эйнштейн ответил: «В таком случае мне жаль Бога, потому что теория верна». Опять же, нет записи о том, что Эйнштейн делал такое категорическое заявление, устно или на бумаге. Похожие комментарии о фактах и теории датируются 19 веком; конкретно же Эйнштейну эту цитату начали приписывать в 1991 году. Без каких-либо источников.

Теперь рассмотрим заявление, которое в значительной степени приписывается Эйнштейну в разделе выставки Британского музея на тему религии, «Жизнь с богами»: «Самый прекрасный и глубокий опыт — это ощущение мистического. Это сеятель всей истинной науки». Цитата, судя по всему, была извлечена спустя десятки лет после смерти Эйнштейна из следующего комментария, который дал Эйнштейн в 1932 году. В переводе с родного немецкого он звучит так: «Самый прекрасный и глубокий опыт — это ощущение загадки. Оно лежит в основе религии, а также в основе глубокого вдохновения в искусстве и науке». Обратите внимание: «загадка» в 1932 году стала «мистическим» в 2018.

Короче говоря, цитаты Эйнштейна сильно отличаются от подлинников. Многие можно отследить до его трудов; некоторые из них основаны на воспоминаниях тех, кто его хорошо знал; другие мутировали со временем; некоторые напоминают его мысли или кажутся подходящими под его поведение, однако таковыми не являются. Именем Эйнштейна спекулируют умники, чтобы придать доверия делу или идее. Как говорил сам Эйнштейн: никогда не верьте цитатам в Интернете. Если вы понимаете, о чем я.

Почему же мы до сих пор восхищаемся Эйнштейном, пытаемся его цитировать и даже придумывать за него цитаты? Ответ будет таким же разносторонним, сложным и уникальным, как и этот человек, как и его жизнь, но он будет несомненно связан с научным гением Эйнштейна. Есть смешной анекдот про Эйнштейна, которого застали в конце 1930-х годов во время акта осмысления, рассказанный одним из его ассистентов по физике, Банишем Хоффманном:

«Когда ставало очевидно, как это часто случилось, что даже переход на немецкий язык не решит проблему, мы все замирали, а Эйнштейн тихо вставал и говорил на своем странном английском: «Моя немножко подумать». Сказав это, он начинал ходить по кругу, закручивая локон своих длинных, серых волос вокруг пальца. Проходила минута, потом еще одна, и Инфельд (другой ассистент) и я безмолвно переглядывались, пока Эйнштейн продолжал ходить, покручивая локон на пальце. На его лице было написано, что он где-то далеко. Не было и следа напряженной концентрации. Проходила минута, затем еще одна, и вдруг Эйнштейн заметно расслаблялся, и едва заметная улыбка озаряла его лицо. Он больше не ходил, не закручивал локон. Он возвращался к нам, замечал нас, затем рассказывал решение проблемы, и почти всегда оно срабатывало».

Легко понять, почему Эйнштейн считается иконой в мире ученых. Scientific American оценивает, что две трети «озарений», присылаемых ученым и научным журналам, связаны с теориями Эйнштейна. Либо писатель утверждает, что нашел объединенную теорию гравитации и электромагнетизма, чего не смог сделать Эйнштейн, либо идеи Эйнштейна оказались ошибочными, особенно по части ОТО. (Еще одна треть «озарений» касается вечных двигателей и источников вечной энергии).

Впрочем, в образе Эйнштейна должно быть что-то еще, выходящее за пределы мира науки. В 2005 году Артур Кларк — чьи собственные работы и личность вышли за пределы круга читателей и любителей фильмов — разложил невероятную славу Эйнштейна на «уникальное сочетание гения, гуманиста, пацифиста и эксцентрика». В то время как Ньютон, например, известен всем и каждому, сколько рекламщиков будут использовать его образ так же часто, как Эйнштейна, чтобы рекламировать любые продукты широкой публике? Какой политик упомянет имя Ньютона в своей речи? Кто будет подписывать цитату его именем? Конечно, биографии Ньютона пишутся, но имя его не маячит у всех на виду, сам он не становится героем мультфильмов и предметом обсуждений. Про него разве что анекдоты сочиняют.

Ньютон известен своими научными достижениями, за которые его почитали все последующие физики, в том числе и Эйнштейн. Но после того, как Ньютон покинул Кембридж и переехал в Лондон в 1696 году, у него не осталось ни одного друга в месте, где он провел 35 лет и сделал свою революционную работу; нет ни одного сохранившегося письма, которой он отправил бы своим друзьям в Кембридже с 1696 по 1727 год. Его преемник, Уильям Уинстон, так писал о Ньютоне в своих воспоминаниях (задолго до смерти патрона): «Он обладал одним из самых боязливых, подозрительных и опасливых нравов из всех, что я знал».

Эйнштейн и Ньютон имели много общего на научной стезе, но очень мало — как люди. При всем скептицизме Эйнштейна о личных отношениях и институте брака, двух неудачных браках и семейных трагедиях (его второй сын Эдуард провел последние тридцать лет своей жизни в швейцарской психиатрической больнице), он был очень общительным человеком. Он постоянно выступал на публике, переписывался с друзьями, коллегами и незнакомцами, прилагал постоянные усилия, чтобы помочь научным «соперникам» и новобранцам — например, тогда еще неизвестному индийскому математику Сатиендре Нату Бозе, с которым он сделал много общих наработок.

В отличие от Ньютона, разногласия Эйнштейна о науке и других вопросах — кроме антисемитизма и нацизма — проявлялись без полемики и без злобы. Не было злобы даже в его долгой и неубедительной битве с Бором на поле квантовой теории. Эйнштейн бил сильно, но не для того, чтобы ранить. Споря со своим близким другом Борном на ту же тему в 40-х и 50-х годах, самое унизительное, на что осмелился пойти Эйнштейн, это сардонический комментарий: «Стыдно, Борн, стыдно!».

Более того, почти все общественные начала, которые поддерживал Эйнштейн, были почетными и дальновидными. Многие нуждались в моральной смелости. Он выступал против антисемитизма, сегрегации и линчевания черных людей в США, против охоты на ведьм маккартизма, строительства военно-промышленного комплекса, против ядерной войны. Вместо того чтобы купаться в лучах славы, наслаждаясь физикой, музыкой и парусным спортом, Эйнштейн боролся всякий раз, когда его имя могло хоть на что-то повлиять. Сам факт того, что Эдгар Гувер, директор ФБР, определил Эйнштейна как симпатизирующего коммунистам в 1950-55 годах, показывает, насколько серьезно активизм Эйнштейна принимался реакционными силами.

Стоит отметить, что сам Эйнштейн вдохновлялся Махатмой Ганди и разделял безразличие Ганди к материальному успеху, хоть и отвергая мнение Ганди о том, что гражданское неповиновение можно сделать оружием против нацистов. В 1952 году Эйнштейн назвал Ганди «величайшим политическим гением нашего времени». Ганди показал, «чем способен пожертвовать человек, когда найдет верный путь. Его работа по освобождению Индии — живой манифест воли человека, поддерживаемой неукротимой убежденностью, который сильнее материальных сил, которые кажутся непреодолимыми».

Мнение Эйнштейна по поводу религии воспринималось всерьез и религиозными представителями. В 2004 году биолог и воинствующий атеист Ричард Докинз писал:

«Эйнштейн был глубоко духовным, но отказался от сверхъестественного и отрицал всех личных богов. Я с радостью разделяю его великолепно безбожную духовность. Никакой теист не осмелится дать Эйнштейну уроки по духовности».

Физик Стивен Хокинг (недавно почивший, да хранят его черные дыры) разделял похожий взгляд на Эйнштейна, когда писал в 1984 году:

«Если бы мы сказали, что есть Сущность, которая отвечает за законы физики, это прекрасно согласовалось бы со всем, что мы знаем. Однако, я думаю, было бы введением в заблуждение называть такую Сущность “Богом”, потому что обычно этот термин имеет личностные коннотации, которых нет в законах физики».

Папа Иоанн Павел II, выступая в 1979 году на заседании Папской академии наук, посвященном столетию рождения Эйнштейна, сказал, что:

«Преисполненная восхищением гением великого ученого, в котором раскрывается отпечаток творческого духа, никоим образом не осуждающая доктрины на тему великих систем этой Вселенной, да это и не в ее власти, Церковь, тем не менее, рекомендует эти доктрины для рассмотрения теологами, чтобы они могли обнаружить гармонию, существующую между научной истиной и истиной откровения».

Феномен неправильного цитирования Эйнштейна в значительной степени обусловлен глубоко человеческим стремлением к мистификации авторитетных фигур, которых можно окрестить “иконами” и “гениями”. Когда теория относительности стала популярной в 1920-х годах, многие люди предположили, что Эйнштейна можно цитировать направо и налево и что все относительно, включая правду; все наблюдения субъективны; все невозможное возможно. Люди любят цитировать Эйнштейна, потому что с ним сложно не согласиться. И как говорил сам Эйнштейн:

«Чтобы наказать меня за мое неуважение власти, судьба сделала меня авторитетом».