admin
Когда-то я думал, что самая дальняя точка парка, это дискотечная площадка «Волшебный голос Джельсомино». Это было тусовое место 90-х, где люди никогда не читавших сказку Джанни Родари, водили мрачные хороводы под треки доктора Албана и «Эйс оф Бейс». В центре хороводов лежали дамские сумочки.
Прошли годы, дискотечный круг превратился в руины для страйкбола, что такое «Эйс оф Бейс» можно узнать только в Википедии, а я внезапно понял, что парк гораздо глубже, чем я представлял. Это настоящий лес, в котором знающие люди за полчаса собирают ведро грибов. Да что там «знающие» — год назад, я выйдя на пробежку, случайно насобирал маслят на два ужина.
А моя знакомая, доверив свою судьбу гугл мапу, смело внедрилась в глубь парка и заблудилась на два часа. Потому что нефиг доверяться мобильной картографии, если у тебя в руках полуразряженный айфон. Подзарядить агрегат не получится. «Нахер ваш гусный парк» заявила она после этого трипа, и была слвершенно не права.
На самом деле, заблудиться в парке невозможно, если соблюдать одно правило — не сходить с желтой дороги! Нет, она не кирпичная и в Изумрудный город не приведет. Дорожка опилочная и сооружена силами «скандинавок» — энергичных женщин неопределенного возраста вооруженных двумя палками и вышагивающих в любую погоду, в любой сезон, свои положенные пять километров. Во всяком случае именно это расстояние указано в листках размера А4 развешанных вдоль данного опилочного трека. Опилки в дальних пунктах еще досыпаны, но сбиться с пути все равно невозможно — скандинавские дорожки с обеих сторон истыканы следами палок, их ни с чем не спутать. «Лыжню давай!» — орали бы эти милые женщины, если бы имели на ногах еще и лыжи. Но нет, на ногах у них специальные гнутые тапки, а уступить им дорогу хочется без всякого окрика. Ибо палки наши остры.
Кроме скандинавок, самыми постоянными обитателями парка, можно назвать белок. Если раньше это были пугливые, недоверчивые задохлики, которых можно было сфотографировать лишь издалека, сейчас они совершенно другие. Парковый белк, это упитанный и уверенный в себя зверь, знающий себе цену. Он гордо несет рыжий хвост по всему периметру и требует мзды, в виде подсолнечных семечек. И верещит от негодования, если ему подсунуть хлеба или еще чего-нибудь непотребного. «Вы что, смерти моей хотите?» — наверняка говорит он — «сначала в интернете почитайте, чего нести, потом по парку шастайте!»
Гораздо менее требовательны сероголовые гаички, ошибочно принимаемые публикой за недокрашенных синичек. Это поразительно доверчивые маленькие птички, которые готовы сесть вам на ладони, если на этих ладонях насыпана хоть какая еда. Но как и белки обожают семечки. Смешно смотреть, как они склевывают гигантские для их микроскопических клювиков подсолнухи и улетают пировать с размахом этой семечкой. «Посмотри фильм с Мэттом Деймоном!» — пищат пичуги — «Быть маленьким иногда клёво!»
Оечка
Почти в самом центре Якутска стоит кирпичное полуразвалившееся здание. Когда-то в нём располагался инженерно-технический факультет ЯГУ.
Подобно заспиртованным фараонам, мало чего из себя представлявшим при жизни, а после смерти возбудивших археологов, факультет тот , в дни своей активной работы был местом тоскливым и безрадостным.
Он никак не тянул на звание городской достопримечательности.
Серые лестницы, пыльные лица студентов, одетых в серое, вот, что увидел, как-то раз посетивший эту обитель знаний Гнусный корреспондент.
Он зашел туда за своим другом Мишей Борисовым когда-то сдуру связавшем свою судьбу с профессией инженера. После, сидя на тёплой трубе, Гнусный корреспондент с удовольствием наблюдал, как всего минуту назад серое лицо Миши с каждым глотком пива розовело. Как разглаживались морщины вокруг его глаз, стирая многие печали начертательной геометрии. Как думы его со свистом уносились от прикладной математики к физически развитым однокурсницам.
Возможно, учеба на инженерно-техническом факультете многое дала ему в жизни, но и отняла у него этой жизни тоже приличный кусок.
Впрочем, сейчас здание ИТФ — совсем другая песня.
Это песня счастья, свободы, равенства и пьянства. Это дивные провалы, неожиданно ведущие со второго на первый этаж, что усеян, как мёртвыми телами, мятыми пластиковыми бутылками из-под пива Жигули.
Это волосатая молодежь и пожилые, украшенные незатейливыми татуировками бездомные творческих профессий. Это сорокалетние пьяницы, ненадолго сбежавшие от жён и детей в другую жизнь.
Это горячая летом крыша и деревянные лестницы, лишенные ступенек. Это надписи и рисунки на облупившихся стенах, исполненные чьими-то умелыми руками.
Если где-то в Якутске еще и остался дух задорного хиппарства, то именно там, меж кирпичной крошкой и битым стеклом.
И как вишенка на торте, передается из уст в уста легенда об обитающем в итфшных развалинах привидении. То ли это бродит мёртвый декан, тоскующий по студентке, то ли наоборот, студентка, в своё время жестоко разлученная с деканом. У каждого обитателя ИТФ своя версия.
В одном они схожи – любовь побеждает смерть и бестолковую учёбу.
А быть может то слоняется неприкаянный студент, замученный начертательной геометрией и серыми стенами, у которой под рукой не нашлось Гнусного Корреспондента с пивной авоськой наперевес.
Гнусный корреспондент
Наше метро прорублено в ледяной пещере мудрыми предками. Пещера эта бескрайня, на поезде можно доехать до Берингова пролива и дальше (чем досужие якутяне частенько грешат в выходные). Некоторые особо прыткие доезжают даже до Аляски, но там не задерживаются: все же вражеская сторона. Поедят крылышек из KFC, родным купят и обратно.
Станции наши величавы: льды, льды, льды и немного снега. По углам растут огромные сталактиты бледно-желтого с темными вкраплениями цвета. Это наша народная гордость и поделочный материал — нигде больше такого нет, имейте в виду. Правда, лучше эти сталактиты не трогать. А то вон в Индии подобную штуку упавшую из самолета жители деревни растащили на сувениры. Надеюсь, не ели.
Чтобы обычному жителю Якутска не было скучно ждать поезд, наше заботливое правительство прилепило к стенам станций бриллианты. Скромно, но со вкусом. Мы их с удовольствием отколупываем, попутно прислушиваясь — не рушиться ли свод? Из брильянтов можно складывать башенки, если поезд задерживается на пару дней — Берингов пролив, между прочим, не близко.
Иногда в метро проваливаются медведи, неудачно повернувшиеся в берлоге. Тогда все ожидающие начинают петь колыбельные и мишка спит дальше. Это очень трогательные моменты! Жаль что нет документальных подтверждений — темнота, царящая в нашем метро, не позволяет сделать снимки. Но верьте мне на слово — это очень трогательные моменты.
Зимой в подземке можно погреться. На улице, например, -55, а в метро всего -50. Красота. Люди расстёгивают шубы и обмахиваются шапками чтобы не взопреть.
А летом мы все сбегаем в метро от жары — якутскому человеку трудно под палящим солнцем. Некоторые там так и сидят все 10 жарких дней лета — зимы ждут. Хорошо, что ждать недолго.
А что же на самом деле?
На самом деле, метро в Якутске нет. Возможно, когда-то и было (на самом деле нет), но сейчас пропало. У нас, понимаете ли, вечный лёд внутри, чтоб ему долго не растаять.
Тем не менее, некоторые особо умные и эрудированные граждане из центральных городов России, оказавшись в нашем городе возле памятника Ленину стараются найти ближайшую станцию. Видимо, хотят побыстрее от дедушки Вовы свалить, желательно на Аляску.
В общем, я вас гнусно обманула, а вы, как всегда, поверили.
Г-жа Колоскова
Продолжение следует…
https://thegnus.ru/chtivo/850/
GIPHY App Key not set. Please check settings